Пекин готовится расширить влияние в Афганистане, но осторожничает, чтобы не оказаться слишком втянутым в хаос страны.

В декабре афганские силы безопасности разоблачили предполагаемую китайскую шпионскую сеть, которая действовала в Кабуле и пыталась просочиться в террористические группировки в стране.

Правительство Афганистана особо не распространялось по этому поводу, за исключением признания арестов. Пекин публично отрицал свою осведомленность о деятельности группы.

Однако афганские официальные лица позднее сообщили журналистам, что шпионская ячейка действовала в стране около семи лет и обращалась за помощью к «Сети Хаккани» — поддерживаемой Пакистаном исламистской группировке, связанной с террористической организацией «Талибан», — для преследования действующих уйгурских групп в Афганистане.

Этот инцидент даёт некоторое представление о многогранных политических и экономических интересах Пекина в Афганистане в условиях подготовки к выводу американских войск из страны. Другие страны НАТО последуют за Вашингтоном и покинут страну к 11 сентября.

— Китай опасается потенциальной нестабильности в Афганистане, которая может серьёзно подорвать безопасность [внутри] Китая. Но мы видим, что сдержанное отношение Китая к Афганистану [сменилось] более активной позицией, — сказал Радио Свободная Европа / Радио Свобода Наджиб Азад, бывший пресс-секретарь президента Афганистана Ашрафа Гани, который в настоящее время возглавляет движение BAWAR.

Большая часть интересов Пекина в Афганистане сконцентрирована вокруг формирования политической стабильности и снижения уровня насилия, которое свирепствует в раздираемой войной стране. Однако перспектива вывода американских войск в преддверии 20-й годовщины террористических атак 11 сентября ставит обе эти первоосновы под удар.

Китай, имеющий общую границу с Афганистаном протяженностью 76 километров, предпочитает применять сдержанный подход к своему нестабильному соседу, хотя в последние годы ситуация начала постепенно меняться, так как присутствие Пекина в стране стало более затруднительным.

Разоблаченная в конце прошлого года шпионская сеть является свидетельством тревоги Китая о том, что Афганистан станет прибежищем для уйгурских радикалов и других фундаменталистов, разгневанных репрессивной политикой Пекина в отношении этнических мусульманских меньшинств в Синьцзяне, которые начнут развязывать мятеж.

В надежде сдержать напряженную в плане безопасности обстановку в стране Китай провел подготовку афганской бригады недалеко от своей границы, а также установил военный пост в Таджикистане для наблюдения и сбора разведданных об уйгурах, находящихся в Афганистане.

Пекин также активизировал свои дипломатические усилия, проведя официальные встречи между представителями «Талибана» и афганского правительства, и приветствовал публичные визиты высшего руководства талибов.

Поддержка процесса политического примирения была вновь озвучена 25 апреля, когда посол Китая в Афганистане Ван Ю заявил журналистам, что мирный процесс находится на «критически важном этапе» и что Пекин привержен конструктивной роли в стабилизации страны.

— Основная сфера, вызывающая обеспокоенность Китая, — это безопасность, а точнее, собственная безопасность. Пекин не хочет вставать на замену Соединенным Штатам в Афганистане, но очевидно, что скоро начнётся полный хаос, и [у Китая] остается лишь несколько очень непривлекательных вариантов, — сказала Радио Свободная Европа / Радио Свобода научный сотрудник Лондонской школы востоковедения и африканистики Айеша Сиддика.

ВОЗРАСТАЮЩИЙ ИНТЕРЕС

Изначально Афганистан не был частью многомиллиардного глобального инфраструктурного проекта Пекина «Один пояс — один путь», поскольку китайские политики считают положение в стране плане безопасности слишком нестабильным.

Однако вскоре это изменилось, когда Пекин предпринял усилия по вовлечению Афганистана в свои более широкие планы в регионе в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора — пакета инвестиционных проектов в Пакистане, стоимость которых оценивается в 62 миллиарда долларов.

Китай также прельстился минеральными богатствами Афганистана: китайские компании объявили об инвестициях стоимостью в миллиарды долларов в добычу меди и разведку нефти.

Афганистан богат на месторождения полезных ископаемых, и после падения режима талибов в 2001 году этот сектор стал рассматриваться — что актуально и по сей день для политиков в Кабуле — как потенциальная опора послевоенной экономики. Однако немногие крупные горнодобывающие компании рискнут отправиться в истерзанную войной страну.

Китайская государственная корпорация Metallurgical Group Corporation в 2008 году получила 30-летнюю концессию стоимостью в три миллиарда долларов на разработку Мес-Айнак, огромного месторождения меди к югу от Кабула, а также нефтегазовых блоков на севере.

Но эти проекты в основном приостановлены из-за проблем с безопасностью, а простаивающие шахты, как сообщается, являются источником напряженности между Пекином и Кабулом.

— [Это] не означает, что Китай забыл об огромных подземных богатствах Афганистана, [Пекин] просто знает, что в ближайшее время они никуда не денутся, — сказал Радио Свободная Европа / Радио Свобода Торек Фархади, независимый аналитик и бывший советник по Афганистану при МВФ и ООН.

Столкнувшемуся с необходимостью увеличения своих инвестиций и защиты своих интересов безопасности Китаю предстоит пройти трудный путь в связи с подготовкой к уходу американских войск из Афганистана.

Старший научный сотрудник лондонского Королевского института объединенных служб Рафаэлло Пантуччи считает, что Пекин будет стараться усиливать своё влияние в стране, но по-прежнему будет крайне осторожен с тем, чтобы не оказаться втянутым в хаос в Афганистане. Его китайские политики рассматривают как затяжной кризис и не ожидают улучшения в ситуации в ближайшее время.

— Широко распространено мнение, что от Афганистана, по всей видимости, гораздо больше проблем, нежели пользы. Так что, если ситуация не устаканится, Пекин будет стараться держать дистанцию, — сказал Пантуччи Радио Свободная Европа / Радио Свобода.

Тем не менее Пантуччи предупреждает, что Китай может обнаружить себя всё более вовлеченным в будущее Афганистана, независимо от того, хочет он играть решающую роль или нет.

— Проблема в том, что сегодня Китай занимает в мире совершенно иное положение, чем тогда, когда началась война в Афганистане, а это означает, что он должен быть важным игроком в своей округе. Он [Китай] может оказаться втянутым в проблемы и будет вынужден вмешаться, — сказал он.

С ОСТОРОЖНОСТЬЮ В НОВОМ АФГАНИСТАНЕ

Вывод войск США также открывает двери для других государств, которые могут оказывать большее влияние в Афганистане, в частности для Пакистана и Ирана.

Тегеран давным-давно поприветствовал уход иностранных войск из Афганистана, в то время как Исламабад долгое время играл доминирующую роль в определении состояния дел своего соседа, а его разведывательные службы тесно связаны с руководством талибов.

Для Китая это представляет как возможности, так и риски. У Пекина крепкие отношения как с Ираном, так и с Пакистаном, но частично совпадающие интересы в Афганистане усложняют эти связи.

Считается, что Пакистан имеет обширную сеть шпионов и доверенных лиц в Афганистане, и, несмотря на в основном тёплые отношения с Китаем, Исламабад проводит собственную независимую политику, одновременно обхаживая лидеров «Талибана» и сотрудничая с США.

По словам Сиддики, Тегеран, возможно, будет в большей степени готов сотрудничать со своими китайскими коллегами в Афганистане, нежели Исламабад. Пакистан по-прежнему с подозрением относится к китайским официальным лицам, которые проводят собственную информационную работу с повстанцами и расширяют своё влияние в стране, что заставит Пекин действовать с осмотрительностью в Афганистане.

— Это означает, что Китай не так уверен в Пакистане. В зависимости от того, как будут развиваться связи [с Ираном и Пакистаном], Китай будет осторожничать в Афганистане, — сказала Сиддика.

Перевела с английского языка Алиса Вальсамаки.