26-летний Жолжарык Есенжолулы был убит в Усть-Каменогорске во время Январских событий. Фонд «Народу Казахстана» внёс его в список «случайных жертв». Следствие убийцу не нашло и прекратило дело. Отец Жолжарыка поехал в Астану требовать справедливости и был арестован. За ним поехал замакима Усть-Каменогорска.

— Мы с мужем живём сами по себе, изолированно. В гости не ходим, хотя приглашают. У нас горе, мы потеряли сына, — Аборотхан Токажан, потерявшую взрослого сына во время Январских событий, душат слезы.

Родители Жолжарыка живут в селе Бозанбай Уланского района, недалеко от Усть-Каменогорска. Проезд к селу Бозанбай затруднён. Улица, ведущая к десятку домов на окраине, занесена густым февральским снегом. К дому Есенжола и Аборотхан можно добраться только пешком.

— Когда мой Жоке (так домашние называли Жолжарыка. — Ред.) был жив, он сам расчищал улицу трактором. Прочищал путь ко всем домам. Он был такой отзывчивый, ко всем бежал на помощь, — Аборотхан снова заплакала, прикрыв лицо платком.

— Буду рассказывать о Жоке, скажете, что вот, мол, хвалит сына. Он был действительно очень добродушным парнем. Бывало, бросал работу и бежал, чтобы помочь кому-то с сеном, кому-то вытащить из грязи машину. Спросите жителей этого села — и вы узнаете правду, — говорит Есенжол Байдолдай, отец погибшего парня. Он пытается сохранять спокойствие ради супруги, которая тяжело переживает потерю.

О смерти Жолжарыка первой в семье узнала младшая сестра Нуржанар. Ночью 5 января ей позвонили из больницы и сказали: «Кое-что случилось, приезжайте». Врачи сказали Нуржанар, что на момент прибытия её брат был жив, но спасти его не удалось. Оказалось, что мужчину доставили в больницу на попутной машине.

Имя Жолжарыка Есенжолулы внесено в список «случайных жертв», указанном на сайте фонда «Народу Казахстана». Родители говорят, что они «тоже знают и чувствуют», что их сын погиб случайно.

— Мы не знали, что в те дни он уехал в город, — говорит Аборотхан, вспоминая события годичной давности. — Как мы узнали позже от людей, по дороге он заехал в круглосуточный магазин, чтобы купить колу. Продавец ему сказала, оказывается: «Ты такой добродушный парень, не попади в неприятности, лучше не езди». Он сказал: «Да, я не поеду». Но всё-таки уехал. Он оставил свою машину и взял такси.

«СЫН РОДИЛСЯ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ОТЦА»

Отец Жолжарыка показывает легковую машину во дворе. У авто нет одного колеса, вместо него машину подпирает пень.

— Это машина сына. Ключей нет. Они были в кармане его одежды. Мы не смогли получить вещи обратно. Полиция не вернула ничего из вещей нашего сына. Тяжело думать, что вся его одежда осталась под чужими ногами. Если бы она была у нас на руках, мы бы её сожгли, как полагается, — говорит отец.

— Я хотела оставить себе телефон сына, но и его не оказалось, — добавляет мать. — Что говорить об этом, когда даже удостоверение личности не отдали.

Простаивают во вдоре и грузовик, и трактор Жолжарыка. Спецтехника, на которой в своё время возили сено, вмёрзла в землю.

— Его брат, наш младший сын, говорит, что сам будет водить этот транспорт. Но он пока учится в колледже, — говорит Аборотхан.

Жолжарык работал в пекарне в селе Бозанбай, развозил хлеб по магазинам на своей машине. Они с женой ждали появления на свет ребёнка. Он так и не увидел своего сына. Малыш родился через полтора месяца после Январских событий. 20 февраля ему исполнился год.

Мать говорит, что предлагала молодым переехать в город и даже предлагала помощь с оплатой аренды, но сын не согласился: «Мама, я не уеду далеко от тебя, буду рядом, буду помогать тебе». В итоге в своём новом доме Жолжарык с семьёй прожил всего 10 дней.

— Сейчас невестка и внук живут у родственников невестки. Это в Урджарском районе (относится к Абайской области. — Ред.). Это очень далеко, поэтому мы не часто видимся. Сегодня не дозвонилась, хотела поздравить внука с днём рождения, — грустит Аборотхан.

Есенжол утешает жену:

—Вырастет, сам нас найдёт.

В доме повисла долгая тишина. Мама Жолжарыка, с трудом сдерживая слезы, всё же проговорила:

— Я сказала дочери, чтобы выслала подарок племяннику. Она живёт в городе.

«НАМ НЕ ДАЛИ ДОЙТИ ДО АКОРДЫ»

Согласно результатам судебно-медицинской экспертизы, Жолжарык получил сквозное огнестрельное ранение в грудь. У него были сломаны два ребра, разорвана яремная вена под ключицей и повреждено правое лёгкое. Отец погибшего говорит, что долго не мог получить от следствия ответов по поводу гибели Жолжарыка.

Позднее отец Есенжол вместе с теми, кто потерял своих близких во время Январских событий или чьих родственников арестовали в связи с этими событиями, поехал в Астану, чтобы высказать свои требования.

— Мы четыре дня провели на улице. На пятый день нас задержали. Мы ничего такого не делали, чтобы брать нас под стражу. Хотели дойти до Акорды, но нас не допустили. Затем из Усть-Каменогорска приехал заместитель акима и забрал меня, — говорит он.

Аборотхан добавляет, что муж поехал в Астану через семь месяцев после гибели сына.

— Потом акимы пришли к нам. Прежде никто из них не приходил. Последний из них спросил, зачем поехали в Астану. Вот это и спросил. Получается, мы не должны оплакивать своего сына и искать виновного? — говорит Аборотхан.

26-летний Жолжарык погиб от огнестрельного ранения, однако ни пули, ни стрелявшего в него человека не нашли. В прокуратуре Восточно-Казахстанской области Азаттыку сообщили, что расследование по факту гибели Жолжарыка Есенжолулы прекращено «в связи с неустановлением лица, совершившего правонарушение».

Все дела об «убийствах» и «пытках», возбуждённые в Восточно-Казахстанской области после Январских событий, прекратили ещё до нового года — следствие не установило «тех, кто стрелял и пытал».

По статье «Массовые беспорядки» к лишению или ограничению свободы до наступления нового года приговорили 40 человек. Однако родственники обвиняемых не согласны с приговором и требуют повторного расследования дел.

— Не могу понять, почему не найдены виновные в стрельбе. Полиция стреляла? Кто стрелял? Почему его нельзя найти? Я думаю лишь об этом, — говорит мать погибшего.

«ЗА ЧТО СРЕЛЯЛИ В НАШЕГО СЫНА?»

Аборотхан и Есенжол живут, поддерживая друг друга во всём. Пока муж управляется со скотом, жена помогает носить сено и закладывает корм.

— После смерти сына здоровье сильно ухудшилось — задыхаюсь при движении. Говорят, что я сильно сдала... Ходила к врачу, сказал, что сужены сосуды, нельзя поднимать тяжести. С прошлого года живу на лекарствах, трачу до ста тысяч тенге в месяц. Появились проблемы со слухом, одно ухо практически не слышит. Начали выпадать зубы, — жалуется Аборотхан.

Вдове Жолжарыка и его ребёнку из фонда «Народу Казахстана» выделили семь миллионов тенге.

— Конечно, они хотели компенсировать вред, причинённый гибелью Жолжарыка, и выделили средства. Спасибо за это. Но как мне радоваться, ведь эти деньги не воскресят моего сына?! За что стреляли в нашего сына? — вопрошает скорбящая мать.

Родители Жолжарыка всегда жили в селе и ухаживали за скотом. Теперь они думают о переезде в город.

— В прошлом году мы встали в очередь на получение жилья, но не прошли. Посмотрим... Я очень переживаю, что могу упасть и не встать, а мужа не будет рядом, — переживает женщина.

Женщина не скрывает своего гнева, когда говорит о «человеке, который стрелял», и следователях, которые «его не нашли». Но просят простить, если кого-то обидели словом.